 Мужья и любовники Людмилы Сенчиной
Первым ее мужем был солист оперетты Вячеслав Тимошин, который ради брака с тогда еще юной певицей развелся со звездой 50-х киноактрисой Татьяной Пилецкой. Второй раз Людмила Сенчина вышла замуж за Стаса Намина. Красавице певице приписывали романы с Иосифом Кобзоном, Игорем Тальковым, Сергеем Захаровым и даже первым секретарем Ленинградского обкома КПСС Григорием Романовым...
Народная артистка России Людмила Сенчина и сейчас в прекрасной форме, дает много концертов, всегда доброжелательна и излучает оптимизм. Тем неожиданнее было узнать, что такая женщина вот уже пятнадцать лет не замужем, и не только не стремится к новому браку, но, напротив, находит много положительного в своей нынешней ситуации.
— Вы можете сказать, что два ваших брака оказались неудачными?
— Первый мой брак был совершенно нормальный, замечательный. Родился сын, мы с мужем много и интересно работали, прожили вместе около десяти лет. Я сама виновата, что сорвалась искать счастье, — куда, зачем? Оправданием может служить только то, что я очень хотела узнать и понять, что же такое любовь. Я полюбила другого человека, ушла из семьи, уехав в Москву к Стасу.
Но по большому счету и во втором браке у меня что-то не срослось. Прошло десять лет, никто никого не бросал, просто я тихо-мирно собрала вещи и сказала, что хочу жить одна. Никаких претензий. Стас очень интересный человек, очень близкий мне, с ним легко и хорошо. Но существовала огромная глыба, которая называется семейная жизнь, и, поднимая ее, можно было задохнуться.
Это был прекрасный период в моей жизни, но он закончился. Потому что началась неудовлетворенность, взаимные претензии, а я этого не люблю. Я люблю свободу. А свобода для меня — это не танцы на дискотеке до пяти утра, а возможность пойти в цветущий сад погулять, посмотреть на звезды, подумать о своем…
Я вернулась из Москвы в Питер и сразу купила дом за городом. Мне всегда хотелось иметь собственную норку. Чтобы там была моя кроваточка с моими подушечками.
У меня небольшой, но очень уютный дом за городом, а в Питере небольшая двухкомнатная квартира. Мне и не надо много места. Боюсь больших пространств, поэтому не смогла бы иметь очень большую квартиру. В ней я бы обязательно обособилась в углу. Мне нужна нора. Я даже мечтала о спальне, где бы у меня на полу был высокий матрас, мечтала о такой берлоге, куда бы никто не заходил, чтобы там стояли какие-то полочки, лежали мои книжечки. Я бы одна туда приходила — бух, и спать!
Знаете, я очень люблю русскую классическую литературу хотя бы за то, что там постоянно подчеркивается: «Он вошел на половину барыни». А барыня вообще не ходила не половину барина... Как мудро! Живет себе барин, живет барыня — встретились за обедом: «Добрый день, Иван Иванович!» — «Добрый день, Аглая Петровна!» — «Какие у вас сегодня планы?» — «Собираюсь навестить княгиню Марью Алексеевну!» — «Что ж, а я пойду в карты играть!» Так люди жили, все было продумано, чтобы друг другу не надоесть.
Я читала интервью с Сашей Дольским, с какими-то другими музыкантами и актерами, и все cходятся во мнении: «Нет большего счастья, чем побыть одному. Только тогда можно творить, что-то писать». Наверное, я тоже принадлежу к категории людей, которые высоко ценят одиночество.
— Как же вы управляетесь одна с целым домом, решаете бытовые проблемы?
— Почему же одна? У меня есть помощники, и это люди не случайные, а проверенные годами, преданные. Конечно же рядом обязательно должны быть люди, которые тебя поддержат, помогут и в бытовых трудностях, и в душевных.
Это не значит, что я хочу быть одна вообще. Нет. Но мне нужно почаще находиться в этом выключенном режиме. Особенно когда у меня много поездок, работы, или какие-то неприятности. В общем, чем хуже у меня дела, тем больше хочется побыть одной.
Неоднократно проверено: если в такой момент буду с кем-то общаться, даже в самой веселой компании, за бокалом вина и при свечах, то лучше мне не станет. Камень, который лег на душу, не упадет, не исчезнет. Если даже меня распирает от чего-то хорошего, то и с этим я должна обязательно остаться наедине.
При этом я не депрессивный человек, во всех интервью призываю людей верить в хорошее, не опускать руки, заботиться о ближних и верю, что это действительно так. Когда со сцены смотрю в зал, то вижу понимающие лица, нахожу отклик у многих людей. Они так на меня смотрят, что я понимаю: до них доходят мои слова и, может быть, помогают. В зале очень часто вижу такие лица, а в жизни, увы, редко. Ничего не могу понять, но это факт.
— Неужели за эти пятнадцать лет вы ни разу не влюблялись?
— Я никогда не жаловалась на невнимание мужчин к моей персоне, но сама, пожалуй, никому не подарила такого глубокого чувства. Я чаще отвечала на любовь.
Однако я всегда хотела понять, что же это такое, подстраивалась, как могла. Очень хотела понять, хотела так, что, наверное, даже больше, чем те, кто меня любил. А потом, когда отношения заканчивались, я теряла со своей стороны, возможно, больше, чем мои возлюбленные.
— Вы совсем не задумываетесь о новом браке?
— Как в песне поется: если не сложилось, то уже не сложишь заново. В моем сегодняшнем состоянии брак и семья — это утопия. Нужно, чтобы рядом был очень преданный, очень надежный, очень хороший человек, а такого встретить с годами все труднее.
— Людмила Петровна, а что поделывает ваш сын?
— Он в Америке. В свои тридцать лет не женился, не разбогател, бабушкой меня не сделал. Работает риелтером.
— Что же такое для вас одиночество — вынужденная ситуация или благо?
— Одиночество — это то, что меня лечит, то, что мне в жизни очень нужно, к чему я стремлюсь. Но не подумайте, что я проповедую одиночество для всех людей. Напротив, я за брак, за то, чтобы люди не расходились, и если бы у меня самой так получилось, то я была бы счастлива.
Бог мне послал еще одну подружку — Нину Николаевну Ургант, которая точно так же рассуждает: «Самый близкий, самый дорогой человек тут же начинает тебя раздражать, если бок о бок, нос к носу вы на кухне, в гостиной, спальне, — ты туда, он туда...»
С Ниной Николаевной мы в течение пятнадцати лет соседствуем по даче. Я ее обожаю. При этом мы часто ссоримся. Но как ссоримся... Мы с ней как две сварливые кошки, такие взрывные, шипящие. Это происходит по десять раз в день.
Я на нее иной раз обижаюсь. Наверное, она на меня тоже. Но что-нибудь случится, бежим друг к другу, и это так трогательно. У нас на даче даже кошки и собаки общие. Для меня самый большой подарок, когда я говорю: «Все, я пошла!», а она просит: «Ну посиди еще пять минут!» Это она — человек, который любит одиночество не меньше моего.
— В общем, не надо бояться одиночества? Это отнюдь не самое плохое в жизни…
— Я убеждена, что одиночество позволяет взрослому думающему человеку вырваться из бытовой суеты и шире взглянуть на мир. Я сейчас действительно радуюсь, когда идет снег, когда дождь за окном льет. Улыбнусь, когда посмотрю какой-то добрый фильм, полистаю любимую книжку. Всегда найду, как свою душеньку чем-нибудь мягким пригладить. Каждая женщина, оказавшаяся в такой же ситуации, должна как-то приспособиться и искать утешительные моменты не за бутылкой и сигаретой, не в дансингах, где над ней посмеются и унизят. Куда важнее искать какие-то простые и вечные жизненные радости, что Бог дал. Да хотя бы завести собаку, котенка. Это ведь такая радость.
|
Возвращение
Минимальная
Иордания 
Брат и сестра:
Облысение 
Мошенническая 
Слон растоптал толпу 
Израиль: 
Курильщики 
Адвокат