 Не стало Леонида Куравлева
Экранная судьба Леонида Куравлева, кажется, абсолютно точно укладывается в название одной из его первых больших киноработ — "Живет такой парень". Человек из народа, немного простодушный, иногда — трогательно нелепый, но при этом обладающий какой-то собственной и в то же время ясной моралью. Это видели в нем режиссеры, чувствовали зрители — и отдавали должное ему самым главным, что есть на свете, — любовью.
Куравлев — абсолютный киноактер: романа с театром не получилось. Зато на съемочной площадке он был стопроцентным профессионалом — отсюда успешная работа и с грандами отечественной режиссуры, и партнерство практически со всеми звездами кинематографа. Да он и сам был безусловной звездой, но при этом всегда оставался удивительно скромным и тактичным как в общении с журналистами, так и со зрителями, которые порой буквально не давали прохода своему кумиру.
Куравлев при этом умел быть благодарным режиссерам за свою артистическую карьеру: например, своего сына он назвал Василием в честь Шукшина, который одним из первых поверил в актерский талант Куравлева. И дружба между ними продолжалась до конца жизни Василия Макаровича.
Леонид Куравлев, Василий Шукшин и Белла Ахмадулина репетируют сцену из фильма "Живет такой парень"
Даже тогда, когда он вдруг выходил за рамки привычного имиджа "хорошего парня" и играл антигероя, как, например, Айсмана в "Семнадцати мгновениях весны", то всегда находилась какая-то артистическая краска, которая и откровенного злодея делала стопроцентно живым, объемным персонажем.
И здесь Куравлев был идеальным сотворцом, партнером режиссера в части построения экранного образа, придумывая какие-то мелкие детали, дополняя красками, которые сложились у него в голове.
Его герои моментально уходили в народ — сантехник Борщев из "Афони" Георгия Данелии мгновенно стал эталонным образом советского работяги. Эдаким простодушным парнем, но "с хитрецой", который может и финскую сантехнику "подрезать" где надо, но при этом первым делом вытащит из затопленного подвала несчастного котенка. И каждый человек по другую сторону киноэкрана искренне верил в нелепого и непутевого Афанасия и сопереживал ему. И, конечно, радовался за него в финале, когда Афоне вдруг предоставлялся последний шанс начать новую жизнь.
Его любил Леонид Гайдай — главный мастер советской комедии. У него было железное чутье на артистов, и Куравлеву он предлагал такие роли, чтобы не случалось повторения уже ранее сыгранного образа. Вот — неудачливый жених Володька Завитушкин в "Не может быть!". Вот азартный редактор в "Операции "Кооперация". Вот принципиальный правдоруб Спартак Молодцов в "Опасно для жизни!". Ну и, конечно же, обожаемый всеми Жорж Милославский из "Иван Васильевич меняет профессию". Неудивительно, что когда один из банков вдруг решил посредством новейших виртуальных технологий возродить в рекламе кого-то из легендарных советских киногероев, то выбор пал на Жоржа Милославского, который, хоть и жулик, но в целом добрый парень и азартный ловкач, а зрительские симпатии оказывались однозначно на его стороне.
Он мог сыграть и романтику, но тоже по-своему трогательную и немного гротескную: именно так его простуженный и кашляющий инспектор Грандэн в "Ищите женщину" признавался в любви — словно школьник, ужасно стесняясь и путаясь в словах. Он мог показать наивность и прямоту — собственно, таким был его Шура Балаганов в "Золотом теленке", а трио Сергея Юрского, Зиновия Гердта и Леонида Куравлева может считаться эталоном актерского ансамбля.
Или его вор-рецидивист Копченый, проигравший на бильярде капитану Жеглову в картине "Место встречи изменить нельзя", тоже боролся за собственную правду: он жил по своим, воровским, законам и был чрезвычайно недоволен тем, что милиционер оказался хитрее и ловчее (ну а эпизод с Куравлевым украсил фильм).
У него были и потрясающие драматические роли, выходящие за рамки традиционного комического амплуа. Великолепный Лепорелло в "Маленьких трагедиях" Швейцера — идеальное дополнение к романтическому Дон Гуану Владимира Высоцкого. Классический слуга, спутник героя — немного трусоватый, но себе на уме, и простак, и ловкач в одном. И то, что светлоглазый Куравлев с его абсолютно русской внешностью ни капли не походил на испанца, зрителем однозначно прощалось. Потому что в первую очередь здесь был виден характер героя, его судьба и его правда. А это Куравлев передавал всегда верно и точно.
В последние годы он снимался все реже, из больших ролей в 2000-е был заметен, конечно, полковник Ершов из нескончаемых "Улиц разбитых фонарей". Справедливый начальник, который пытается порой казаться строгим, командир не без солдафонства, но вместе с тем все равно "свой парень". Куравлев мог играть эту роль на собственных актерских наработках, но все равно старался привнести, казалось бы, в нехитрый образ из телесериала какие-то новые, неожиданные краски.
Он безумно любил свою единственную супругу, с которой они познакомились еще в детстве, на катке. Когда ее не стало, Куравлев взял и ушел из кино, тактично отвергая любые режиссерские предложения. Отказывался от интервью, сознательно дистанцировался от сплетен о товарищах по артистическому цеху, не утруждал себя публичными воспоминаниями, предпочитая оставаться в людской памяти своими киноролями, персонажами. И — честным, добросовестным отношением к делу.
Звание народного артиста было у него не только номинальным — он был истинно народным артистом, любовь к которому точно переживет еще не одно поколение зрителей, с радостью ждущих очередной встречи с экранными героями Леонида Куравлева.
|
Возвращение
Минимальная
Иордания 
Брат и сестра:
Облысение 
Мошенническая 
Слон растоптал толпу 
Израиль: 
Курильщики 
Адвокат