ЖИЛ ЛИ ПРАВЕДНИК ПО ПРАВДЕ
Элла Максимова, «Известия »
В прошлом номере
«Калейдоскопа» была опубликована статья «В списках значиться должны... » - об отношении властей бывшей Белорусской ССР к памяти евреев - партизан Великой Отечественной войны. Это была уже третья в течение полутора лет публикация на тему участия евреев Беларуси в сопротивлении нацистским оккупантам. В очерке журналиста «Известий» Эллы Максимовой вы встретите знакомые имена авторов и героев публикаций «Калейдоскопа» - Якова Шепетинского, Нени Циринского и их славного боевого командира Павла Проиягина. Недавно в нашу редакцию пришла горькая весть: Н. Циринский, ветеран партизанского движения, инвалид войны, непримиримый борец за увековечивание памяти евреев-партизан и подпольщиков, умер в Омске в феврале 1995 года. Вечная ему память. Но живут в Беларуси, в России я в Израиле люди, кому важно, чтобы люди знали правду о тех годах и той победе, в которой так весом вклад еврейского народа.
Список Пронягина
История Шиндлера, немецкого промышленника, - спасшего на своем заводе от смерти. в газовых камерах 1200 евреев, общеизвестна. Малоизвестно одно обстоятельство, сообщаемое в статье: Шиндлер получил звание Праведника лишь через полвека, после того, как по экранам мира триумфально прошел фильм «Список Шиндлера». Звание присваивает в Иерусалиме мемориальный центр Катастрофы еврейского народа «Яд-ва-Шем».
ВТОРОЙ СПИСОК,
Наииональный вопрос в судъбе партизанского командира Павла
Пронягина
и его однополчан.
Однако и прежде, да, пожалуй, никогда спокойствия в ней не было. Во время нашего очень долгого разговора голос его не раз начинал дрожать:
- Вы считаете, я их предал? Я виноват перед Диной?
«Их» - евреев из своего отряда. Дина - девушка из
Варшавы, первая любовь, жена, тогда же на войне у него отнятая. Ее недавнее, похоже; на чудо, короткое возвращение, наверное, и побудило Павла Васильевича отважиться на безжалостную ревизию прошлого и назвать мерзавцами тех, кто принудил его жить в разладе с собой, кто сломал ему в молодости жизнь. Жизнь, в которой «как Божий дар была мне ненадолго дана Дина».
... Павел Пронягин - крестьянский сын, студент-математик, не успевший окончить курс в Казанском университете, лейтенант, командир взвода разведки -попал в окружение под Барановичами. Не покончил с собой, как велел воинский устав, а ушёл со своим взводом вглубь лесов в Волчьих Норах. Весной группа стала отрядом имени Щорса, его избрали командиром. Самостоятельно провоевали год, на время отряд влился в полесское соединение, затем в брестское, где Павел стал начальником штаба.
На лезвии бритвы
Щорсовцы дрались героически и успешно. Главные операции, сколько уничтожено живой силы и техники, подорвано эшелонов и мостов, как погибали, чем жили - все можно прочесть в книге Пронягина «У самой границы» (издательство «Беларусь», 1979 год).
Но Пронягин мне возразил:
- Не все... " Мне читать ее совестно - перед собой И
перед друзьями, с кем воевал. В глаза промолчали. Надо
было отказаться от той книги, но думал, пусть какая-ника
кая, да останется память об отряде.
За семь лет - семь рукописей, каждый год Возил в Минск новую. Рецензентов не устраивали целые главы: слишком много евреев, слишком превознесены их заслуги.
А Пронягин никого намеренно, по анкетным данным, не выделял, -не считал . Бесхитростно вспоминал всех вместе, как оно и бывало в бою, где национальность ровно ничего не значила, а значили твердость духи, глаза и руки.
- Я не про евреев писал, а про слонимских ребят. И
про диверсионные группы. Зорах Кремень был у них чаще
за старшего, героический человек. Неделями в болотах
караулили немцев, все в нарывах от сырости. А девушки
какие отчаянные - Гута, Люба, Женя - она в бою погиб
ла. Как не писать?
А так. В 1978 году в областной газете прошла серия статей «Рельсовая война», Названы многие подрывники -люди отчаянной, опаснейшей партизанской профессии. Но ничего - о бойцах с еврейскими фамилиями. О Циринском, на счету которого 11 эшелонов, Зорахе - 34, Ликере - 28. Из книги, воспевающей дружбу народов, выброшены истории подполья в слонимском гетто, спасения коссовских евреев.
72 мужчины и 24 женщины, зеленая молодежь и «старики», те, которые старше двадцати пяти, под угрозой разоблачения, пыток и расстрела - это пало на долю многих, - работая на трофейном складе в Слониме, снабжали отряд Пронягина оружием и боеприпасами.
Заведующий кафедрой Омского сельхозинститута Н. Циринский, инвалид, потерявший ногу, написал воспоминания об этой работе. Переправка оружия была еще опаснее, чем саботаж. Не знаешь, чему больше удивляться, - безумной дерзости работников или благоволению судьбы, хранившей их от полного провала.
Циринский послал рукопись командиру на отзыв. Павел Васильевич отозвался официальным заключением: «Подполье в Слониме - событие исключительное, возможно, единственное не только в Белоруссии, но и стране - совершалось на лезвии бритвы. Настоящими героями проявила себя группа комсомольцев-узников. Я был в курсе их дел. Многие вступили в наш отряд и отважно сражались».
Тогда, в июле 42-го, Пронягину стало известно о планах уничтожения гетто. С помощью связных подпольщики выбрались из гетто, отряд пополнился 150 новыми бойцами.
Скоро разведка донесла и: о готовящемся «окончательном решении еврейского вопроса» в городе Коссово. К тому времени немцы уже уничтожили три с половиной тысячи человек в первой акции. Пронягин принял решение упредить карателей. В результате знаменитого нападения на коссовский гарнизон были освобождены 200 евреев, которые тоже влились в отряд.
О самом сражении в книге большая глава «Даешь Коссово!». О спасении обреченных на смерть, о причине выборов даты - ни слова.
- Ваши-то -бойцы, Павел Васильевич, знали о ней?
- Нет, это не способствовало бы боевому настрою.
Сказали бы, пусть сами уходят.
- Могли уйти?
- Без оружия всех бы немцы перебили. Если некото
рые пробрались бы в лес, там прикончили. Кто тогда по
лесам ни шастал - и бандиты, и мародеры. Думаете, у нас
их не было? А евреи в отряде, они уже для чужих лесо
виков не евреи, а люди Пронягина.
- А для своих?
- Для кого - соратники, для кого - жиды.
Будь Голда не Голдой,..
51-я группа (рота) формально была многонациональной, но по абсолютному большинству - еврейской. Всего же евреев в отряде была треть, присутствие их было заметно всей округе. Когда пришли слонимцы, комиссар, бывший политрук Григорий Андреевич Дудко - вечная ему память, настоящий был человек - произнёс перед ними речь: «Бейте фрицев, убийц вашего народа, бейте без страха и жалости, мы вам поможем». Четыре лейтенанта в спешном порядке обучали в жизни не стрелявших горожан, недавних польских граждан, всего полтора года как ставших советскими, искусству партизанской войны.
Они оказались способными учениками. 51-я одной из первых ворвалась в Коссово. После бой, на посиделках в «костровой академии», командир хвалил роту за храбрость. Осенью случилась эта история: отступающему с потерями отряду пришлось до ночи оставить в лесу раненных в ноги Дудко и Голду Герцовскую. Но через несколько часов там уже были немцы. Раненые лежали рядом, В укрытии/под охапкой веток. Ночью Голде удалось подползти к загашенному кострищу, найти остатки еды и набрать воды в ручье. Промывала и перевязывала раны. Но запасы быстро иссякли, раны болели все нестерпимее, комиссар держал пистолет наготове...
Окончание на стр. 22
|
