Как шутят в одессе.
Группа людей со скорбными лицами и музыкальными инструментами,
впереди бригадир-дирижер. Звонок. Выходит жилец. Бригадир вежливо
приподнимает шляпу.
Б. - Ай-ай-ай. Мне уже говорили. Какое горе!
Ж. - Какое горе?
Б. - У вас похороны.
Ж. - Похороны?
Б. - Ришельевская 6, квартира 7?
Ж. - Да.
Б. - Ну?
Ж. - Что?
Б. - Будем хоронить?
Ж. - Кого?
Б. - Что значит кого? Кто должен лучше знать: Я или ты? Ну, не валяй
дурака, выноси.
Ж. - Кого?
Б. - У меня люди. Оркестр. 15 Человек живых людей. Что у них детей
нет? Маня, прошу.
(Толстая маня, в носках и мужских ботинках, ударила в тарелки и
посмотрела на часы.)
Ж. - Минуточку. Кто вас сюда прислал?
Б. - Откуда я знаю? Может быть, и ты. Что я всех должен помнить?
(Из коллектива вылетает раз'яренный тромбон:)
- Миша, здесь будет что-нибудь? Или мы разнесем эту халабуду
вдребезги-пополам. Я инвалид, вы же знаете.
Б. - Жора, не изводите себя. У людей большое горе - они хотят
поторговаться. Назовите свою цену. Поговорим как культурные люди. Вы еще
не слышали наше звучание.
Ж. - Я себе представляю.
Б. - Секундочку. Вы услышите наше звучание - вы снимете с себя
последнюю рубаху. Эти люди чувствуют чужое горе как свое собственное.
Ж. - Я себе представляю.
Б. - Станьте там и слушайте сюда. Тетя маня, прошу сигнал на
построение. (Толстая маня ударила в тарелки и посмотрела на часы. Бригадир
прошелся кавалерийским шагом.)
- Константин, застегнитесь. Спрячьте свою нахальную татуировку с
этими безграмотными выражениями. Если вы ее не выведете - я вас отстраню
от работы. - Петр григорьевич, вы таки студент консерватории, возможно, вы
культурнее нас - вы знаете ноты, но эта ковбойка вас унижает. У нас, слава
богу, есть работа. Уличное движение растет. Мы только в июле проводили 15
человек, не считая три свадьбы. - Теперь вы, маня. Что вы там варите себе
на обед, меня не интересует, но от вас каждый день пахнет жареной рыбой.
Переходите на овощи или мы распрощаемся.
- Прошу печальный сигнал.
(Оркестр играет фантазию, в которой с трудом угадывается похоронный
марш. Жилец аплодирует.)
Ж. - Большое спасибо. Достаточно. Но все это напрасно. Наверно,
кто-то пошутил.
Б. - Может быть, но нас это не касается. Я 15 человек снял с работы,
я не даю юноше закончить консерваторию. Мадам бородко бросила хозяйство на
малолетнего бандита, чтоб он был здоров. Так вы хотите, чтоб я понимал
шутки? Расчитайтесь, потом посмеемся.
(Из группы музыкантов вылетает раз'яренный тромбон:)
- Миша, что вы с ним цацкаетесь? Дадим по голове и отыграем свое,
гори оно огнем.
Б. - Жора, не изводите себя, вы же еще не отсидели за то дело. Что вы
опять нервничаете?
Ж. - Почем стоит похоронить?
Б. - С почестями?
Ж. - Да
б. - Не торопясь?
Ж. - Да
б. - По пятерке на лицо.
Ж. - А без покойника?
Б. - По трешке, хотя это и унизительно.
Ж. - Хорошо, договорились. Играйте. Только пойте: "В память сигизмунд
лазаревича и сестры его из кишинева".
(Музыканты по сигналу мани начинают играть и петь: "Безвременно,
безвременно. На кого ты нас оставляешь? Ты - туда, а мы здесь. Мы здесь, а
ты - туда." За кулисами крики и плач. Кого-то понесли.) Бригадир,
повеселев: "Вот вам и покойничек".
Ж. - Нет, нет. Это только что. Это мой сосед сигизмунд лазаревич. У
него сегодня был день рождения.
|
ХАМАС 
Готов ли ЦАХАЛ 
Лишилась 
Внезапное 
Илон Маск 
Ким Чен Ын
Катар:
Альфа-излучение:
Как хакеры