|
|
Евреи и поляки среди белорусских партизан на оккупированной территории 1941-1944 гг. Л. Смиловицкий
|
Евреи и поляки среди белорусских партизан на
оккупированной территории 1941-1944 гг.
Из книги Леонида Смиловицкого "Катастрофа евреев в Белоруссии,
1941-1944 гг." (Тель-Авив, 2000 г.), с. 129-147
Белоруссия всегда была предметом исторического спора между Россией и Польшей. После 1917 г. этому соперничеству был придан новый, идеологический характер. По мирному Рижскому договору 1921 г. Польша закрепила за собой западные области Белоруссии (polskie kresy wschodnie), но уже в 1939 г. Советский Союз и Германия поделили территорию бывшего Польского государства. Из Москвы было сделано заявление о добровольном воссоединении народа ее западной и восточной частей в единую БССР. Всего два года спустя вся республика оказалась занятой немецкими войсками. В Западной Белоруссии между поляками, белорусами и евреями сложились не простые взаимоотношения, отразившиеся на движении Сопротивления. Почти пятьдесят лет советские историки предпочитали не поднимать эту тему(1). Отсутствие доступа к архивам не позволяло ученым объективно осветить картину событий, поэтому научная разработка названной проблемы стала возможной только в наши дни.
До весны 1942 г. немецкие власти предпочитали назначать бургомистрами, волостными старшинами, солтусами и старостами бывших польских граждан, учитывая их враждебное отношение к советской власти. В Гродненском, Пинском, Брестском, Барановичском округах это были бывшие польские чиновники, эмигрировавшие в 1939 г. в Литву, Латвию и Эстонию. Среди них были члены польских полувоенных организаций: "Знак", "Союз вооруженной борьбы", "мушкетеры", "стрельцы", "кракусы", "осадники". Сюда возвратились бывшие польские помещики, управляющие экономиями, поместьями, владельцы мельниц, мелких предприятий и др. Города и местечки Белоруссии покрылись сетью военных гарнизонов и полицейских формирований. В Слониме в 1942 г. гарнизон состоял из отрядов польской и белорусской полиции в 300 чел., 120 литовских карателей и 30 немецких жандармов. В Поставах численность гарнизона достигала 2 тыс. чел., в Вилейке -- 800, Зельве -- 210. Карательные отряды часто меняли расположение и вместе с местной полицией участвовали в облавах и ликвидации еврейского населения, блокаде партизан(3).
Немецкая администрация возложила на население высокие налоги. В Кривичском и Куренецком районах крестьян обязали сдавать с каждого гектара земли по 6 пудов зерна и 20 кг мяса(4). В Барановичской области -- весь урожай за исключением 6 кг зерна на душу в месяц, 3 яйца от каждой курицы в неделю, 450 л. молока в год и т. д. Кроме того, вводились денежные поборы на собак (150 руб.), за каждое окно в доме, трубу, колодец (25 руб.) и подушный налог на члена семьи (50 руб.). Подозрение в нелояльности к немецким властям, как и невыполнение поставок сельхозпродуктов, уклонение от принудительных работ строго карались.
Особая политика проводилась в отношении евреев. Они сразу были поставлены вне закона. Во второй половине 1942 г. нацисты уничтожили значительную часть западнобелорусских гетто. 15 октября ликвидировали Брестское гетто, в котором было заключено более 30 тыс. чел., 30 октября - 15 тыс. чел. в гетто Пинска. В Слониме погибло 10 тыс. евреев, в Барановичах - 18 тыс. евреев. В Лиду, где в гетто томилось 6 тыс. 700 чел., согнали евреев из близлежащих местечек Воронова, Скидель, Дятлово и др. Все они погибли на окраине местечка Которово в Лидском районе. В Сморгоньском районе вместе с жителями каратели сожгли сёла Короко, Лейпуни, Жидовня с преобладавшим еврейским населением. В Неменчено 700 евреев заперли в помещение школы, два дня морили голодом, а потом повели на расстрел. В Молодечно после ликвидации гетто на железнодорожной станции повесили плакат: "Здесь евреев нет -- чисто". Полностью было уничтожено еврейское население Воложина, Ракова, Радошковичей и других еврейских местечек(5). Ликвидация белорусских евреев была составной частью "окончательного решения еврейского вопроса" в Польше(6).
Уже в первые недели оккупации Белоруссии возникло сопротивление нацистам. Вначале оно было разрозненным, но постепенно набирало силу. На составе участников сказывался многонациональный характер населения. В западных районах были созданы как польские, белорусские, русские, так и смешанные белорусско-польские очаги сопротивления. В каждом присутствовало то или иное количество евреев, как из местных жителей, так и окруженцев Красной Армии, бывших партийных, комсомольских и советских работников. По политической направленности они были не однородными. Одна часть польских антифашистских групп считала возможным поддерживать белорусских партизан. В то же время Армия Крайова (Armia Krajowa) предпочитала действовать самостоятельно. Сближение польских и белорусских подпольщиков признавали и оккупационные власти. В отчете о деятельности айнзацгруппы "А" за период с 16 октября 1941 г. по 31 января 1942 г. отмечалось, что польское и советское подполье объединяют свои усилия(7).
В ноябре 1942 г. начала действовать польская подпольная организация, которой руководили братья Юзеф и Вацлав Шейко. Весной 1943 г. они установили связь с партизанским отрядом им. Кирова, помогали в снабжении оружием, взрывчаткой и продовольствием(8). В Пинской области отряд им. Орджоникидзе использовал разведывательные данные, оружие и боеприпасы, медикаменты, которые поступали от польских групп Логишина, Иваново, Любешова и Пинска(9). В Жабчицком районе действовали антифашистские группы под руководством Мечислава Юхневича и Леона Онихимовского(10). В Логищенском районе такую группу возглавляли учителя Алексей Жилевич и Ежи Ваховский, которая поддерживала связь с партизанской бригадой им. Молотова(11).
Партизанам Западной Белоруссии сочувствовали и помогали зажиточные крестьянстьяне и польских помещиков. Уполномоченные ЦК КП(б)Б по Глубокскому и Миорскому районам докладывали в Центральный штаб партизанского движения в Москве (ЦШПД) о неоднократных случаях предложений о помощи со стороны помещиков обмундированием, продовольствием и оружием. Партизанам оказывали содействие помещики Богданович, Орпинский, Кизел-Поклевский, Пшиздецкий и др. Помещик Каверский помогал распространять листовки, в которых содержался призывы, чтобы ни один немец не ушел живым с территории Польши. В Ракове с партизанами поддерживал связь ксендз Ганусевич. Он передавал им не только одежду, продукты и медикаменты, но и необходимую информацию(12). Назначенный немцами бургомистр Копыльского района С. Харитончик сообщал в рапорте 24 мая 1943 г., что на участке бывшей польской границы, начиная от Узды и кончая шоссейной дорогой Брест-Москва, активно действовали польские и еврейские "бандиты" (800 поляков и 230 евреев из Сверженя). Они имели кавалерию, обозы и лагеря, поддерживали связи с партизанами Несвижа, Столбцов, Клецка и Миор. "Бандиты" раздавали награбленное крестьянам, а при облавах прятали оружие и расходились по домам. Потом они снова выходили из укрытия, вооружались и преследовали полицейских и служащих немецких учреждений. В заключении своего рапорта бургомистр просил сделать "тщательную проческу" и защитить жителей, которые каждую ночь подвергались нападениям(13).
Одновременно действовали организации, подчинявшиеся польскому эмигрантскому правительству в Лондоне. Основные отряды входили в состав Союза Вооруженной Борьбы (СВБ) и ставили перед собой задачу восстановления Польского государства в границах до 1 сентября 1939 г. и придерживались теории "двух врагов" (Германии и СССР). Бюро информации и пропаганды СВБ сообщало в конце июня 1941 г.: "Слава Господу Богу и благодарность за то, что рука одного из наших врагов режет другого и оба они -- победитель и побежденный -- истекут кровью и ослабеют". В феврале 1942 г. СВБ принял название "Армии Крайовой". Все подпольные организации, которые не подчинялись эмигрантскому правительству и сотрудничали с Советским Союзом, считались враждебными(14).
Главное командование А.К. придерживалось тактики ограниченной борьбы. До середины 1943 г. его лозунгом было вооружаться, организовы-ваться и выжидать. Прежде всего ставилась цель самообороны и проведения диверсий, а не развертывание массового партизанского движения. Командование Виленского, Новогрудского, Белостокского и Полесского округов А.К. рекомендовало занимать должности в оккупационных учреждениях. Их люди работали на железной дороге, почте, в лесничествах, местном самоуправлении и даже полиции(15). Подпольные группы действовали в Свирском, Лидском и Новогрудском районах. В местечке Слобода Мядельского района гестапо обнаружило в доме ксендза целый оружейный склад, в котором были спрятаны винтовки, автоматы, ящики с патронами, гранаты и пулемет(16).
Начиная с лета 1942 г, начались увольнения, аресты и расстрелы поляков. Осенью 1942 г. в Слонимском районе свыше тысячи поляков были уволены, а в самом Слониме 84 поляка расстреляны(17). В августе 1942 г. 73 поляка было расстреляно в Несвижском районе. В местечке Вестлюб гестапо арестовало семьи солдат белорусского полицейского батальона, перешедших на сторону Армии Крайовой (18). В 1943 г. террор против польского населения усилился. В июле в Белостоке и в Ломжинском районе было уничтожено около двух тысяч человек, а в Августовском -- около 500 чел. Аресты прокатились почти по всем районным центрам(19). Немецкие власти изгоняли даже польских помещиков, заменяя их белорусскими коллаборационистами. Свои действи активизировали Белорусский Корпус Самообороны, Белорусская Народная Самопомощь, Союз Белорусской Молодежи и некоторые другие.
Особую трагедию переживали евреи Белоруссии. Ни советские партизаны, ни польское подполье не ставили специальных задач по их спасению. Прятать евреев или снабжать их продуктами было опасно. Существовал приказ о расстреле не только самих спасителей евреев, но и членов их семей. Тем, кто доносил и выдавал полагалась награда -- корова, лошадь, продукты питания, мыло, водка, махорка. Так нацисты оценивали жизнь евреев. Несмотря на это, находились смельчаки, которые пренебрегали опасностью и помогали евреям. Они принимали беглецов из гетто, указывали дорогу к партизанам, снабжали фальшивыми документами. За оказание помощи евреям были расстреляны ксёндзы Браслава, Бреста, Гродно, Вилейки, Молодечно, Пинска: Мечислав Кубик, Михаил Данелецкий, Тадеуш Гжесяк, Владислав Гробельный, Иосиф Кучинский, Фабиан Одланицкий, Ян Урбанович и др.(20). В спасении евреев принимали участие некоторые партизанские формирования, отдельные подпольные издания Белоруссии, в отличии от центральной советской прессы, хранившей молчание о геноциде евреев на оккупированной территории, публиковали документальные рассказы очевидцев.
Упорное сопротивление нацистам оказывали и сами евреи. Возможности организовать борьбу в условиях гетто были очень ограничены. Подпольщики приобретали и переправляли в гетто оружие, старались находиться в постоянной боевой готовности на случай неожиданной акции со стороны нацистов. Не менее сложно было заручиться поддержкой в самом гетто. Многие расчитывали, что юденраты в сочетании с лояльным поведением узников и усердой работой обеспечат им выживание. Нацисты поддерживали эти иллюзии, нуждаясь в бесплатной рабочей силе, и, не желая лишних помех при проведении акций. Когда оккупанты нападали на след подполья, это грозило досрочной ликвидацией гетто. Первое время большинство узников было враждебно настроено к тем, кто хотел бороться. Они срывали листовки со словами: "Эти сумасшедшие нас погубят!" С другой стороны, не было никаких сомнений, что повстанцы не заставят нацистов прекратить убийства евреев. Было ясно и то, что лишь немногим удастся уцелеть. В 1942--1943 гг. в целом ряде гетто вспыхнули восстания, которые часто были стихийными.
Приведем лишь некоторые из известных примеров. Евреи местечка Камень Витебской области были предупреждены, что 16 сентября 1941 г. их будут расстреливать. Утром этого дня всех евреев согнали в низину около русского кладбища. Место окружила полиция, на горе стоял пулемет. Мужчинам постарше приказали рыть ямы. Мейсе Райхельсон крикнул: "Разбегайтесь" и ударил лопатой охранника. Полицейские не сразу опомнились. Тем не менее все, кроме Райхельсона, погибли под пулями, а он убежал. В тот день убили его жену и четверых детей(21). Ликвидация гетто Горки Могилевской области проходила 7 ноября 1941 г., когда Абрама Альтшулера вместе с семьей подвели к яме, он выхватил припрятанный молоток и ударил полицейского по голове. Всю семью Альтшулеров закопали в землю живыми, в тот день было убито свыше две тысячи евреев(22). Евреи местечка Ушачи зимой 1942 г. в ночь перед акцией подожгли гетто. 17 июля 1942 г. стало известно, что каратели расстреляли евреев в Городище. Подпольная организация в соседнем Несвиже стала готовиться к отпору. Евреи, работавшие в немецких мастерских имели винтовки и пистолеты, собрали пулемет. Соорудили несколько бункеров. Утром 20 июля крупные силы полиции блокировали гетто Несвиж и приступили к прочесыванию. В этот момент был открыт огонь из пулемета, установленного на крыше синагоги. Оружия у восставших было мало, но действовали они отчаянно. Воспользовавшись растерянностью карателей, люди бежали. Не всем удалось добраться до леса, но две группы сумели уйти от погони. Одна из них во главе с Шоломом Холавским достигла Копыльского леса, где создала еврейскую партизанскую группу, а другая, которой руководил Моше Домасек, присоединилась к белорусским партизанам в Налибокской пуще(23).
20 июля 1942 г. немцы приступили ко второму этапу ликвидации гетто Ляховичи, где в октября 1941 г. уже было расстреляно четыре тысячи человек. Евреи подожгли гетто, сотни людей погибли, но некоторым удалось бежать(24). Сильная подпольная организация действовала в Слониме(25). 29 июля 1942 г. штабсляйтер Ритмайер застрелил председателя юденрата Квинта, что послужило началом погрома. Несколько подпольщиков ответили огнем. Пятеро немцев было убито и семеро ранено. Бежать можно было только к р. Щара, но там уже стояли автоматчики. Река стала красной от крови. Еще три дня нацисты искали евреев в Слониме, бросая в их дома гранаты. Когда евреев Столина начали доставлять к месту расстрела в каменоломни и всем стало ясно, что развязка близка, узники начали забрасывать охрану камнями. Конвой открыл огонь. Евреи бросились бежать, многие погибли, но часть людей спаслась (26).
9 августа 1942 г. восстали евреи в Мире, 9 сентября -- в Каменеце. Вооруженное сопротивление оказали узники в Глубоком, Кобрине, Новогрудоке и других местах(27). В местечке Лахва в сентябре 1942 г. немцы готовились к ликвидации 2 тыс. 500 чел. Заранее были вырыты ямы, но случилось непредвиденное. Мойша Колпанецкий спрятал под одеждой топор и зарубил эсэсовца. Это послужило сигналом к восстанию. Улицы гетто превратились в арену боя. Силы были неравны, погибло 1 тыс. 900 чел., но около 600 узникам удалось бежать. Отряд самообороны был создан еврейской молодежью Клецка. Когда весной 1943 г. туда прибыли каратели, им дали бой, в котором погибли несколько десятков полицейских и немцев(28). В марте 1943 г. узники Браславского гетто оказали решительное сопротивление, запершись в своих домах. Дома подожгли, но 11 человек смогли уйти. Не покорились в момент казни евреи в Докшицах, Глубоком, Слуцке. Исследователь Альберт Майзель установил около 140 эпизодов сопротивления евреев во время акций в гетто(29). К лету 1942 г. в лесах появилось много групп евреев, которые спасались из маленьких местечек. Они сливались с более крупными группами из Минска, Бреста, Гродно, Вильнюса и Белостока. Вначале хотели организовать национальные партизанские отряды и придать им характер борьбы именно евреев против немцев. Однако в силу различных обстоятельств от этой идеи пришлось отказаться(30).
На оккупированной территории Белоруссии действовали спецгруппы и отряды НКВД, о которых ничего не говорилось в сводках Совинформ-бюро. В их составе воевало немало евреев. В сентябре 1943 г. в район Липичанской пущи в Белостокской области была сброшена на парашютах группа под командованием Владимира Литвинского (псевдоним Давыдов). После десантирования его группа "Новаторы" пополнилась советскими военнопленными, белорусскими и польскими крестьянами, евреями, бежавшими из гетто. К июлю 1944 г. в отряде насчитывалось 126 чел., включая 48 евреев. Они проведили диверсии на перегонах железной дороги Волковыск-Желудок-Слоним-Лида-Зельва-Барановичи, повредили или уничтожили 50 паровозов, 119 вагонов с живой силой и платформ с боевой техникой, 32 вагона с автомашинами, 51 вагон с боеприпасами, десятки вагонов с продовольствием, 14 цистерн с горючим. По неполным данным, они убили 470 и ранили 680 немецких солдат, офицеров, полицейских и жандрмов(31). Многие евреи возглавили партизанские отряды и бригады, в которых воевали представители разных национальностей -- белорусы, русские, украинцы, поляки, евреи и др.
Барановичская область:
Семен Ганзенко, командир партизанской бригады им. Пономаренко; Леонид (Лейба) Гильчик, командир отряда им. Жукова 19-й бригады им. Молотова; Александр Горелик, командир отряда "Октябрь" Первомайской бригады; Давид Кеймах, командир отряда специального назначения; Захар Мукацев, командир Разжаловичского отряда 201-й бригады имени Гризодубовой и др.
Брестская область:
Ехскель Атлас, командир отряда в Дятловском районе; Яков Климентенко, командир 39-го отряда им. В.Н.Боженко; Георгий Чернявский, комиссар бригады "За Родину" им. А.К.Флегонтова; Григорий Рева, комиссар отдель-ного отряда им. Щорса; Владимир Клебанов, начальник штаба отряда им. Фрунзе бригады им. Сталина; Григорий Олендер, начальник штаба отряда им. Кирова и др.
Вилейская область:
Михаил (Моше) Белов, командир отряда "За Советскую Белоруссию" бригады им. Фрунзе; Иосиф Лянгер, командир 3-го отряда бригады им. Ленина; Евгений Миранович (Финкельштейн), командир отряда им. Ворошилова; Антон Рудаковский, командир 3-го отряда им. Жукова бригады им. ЦК КП(б)Б; Владимир Саулевич, командир отряда им. Калинина бригады им. Ворошилова; Эдуард Смоленский, командир отряда им. Ворошилова бригады им. Фрунзе; Яков Черняк, командир 6-го отряда бригады им. Кутузова и др.
Витебская область:
Аркадий Марченко, командир Третьей Белорусской бригады; Михаил Загер, командир отряда им. Калинина; Виктор Кацер, командир отряда "За Родину" Сенненской бригады; Борис Кларк, командир разведовательного отряда Сенненской бригады; Константин Креер, командир отряда "За Советскую Белоруссию" бригады "Гроза"; Григорий Левыкин, командир отряда "Дениса" 1-й бригады им. Заслонова; Дмитрий Левин, командир отряда им. Г.С. Курмелева 1-й Белорусской бригады; Борис Болотин, комиссар 1-го отряда им. Щорса Богушевской бригады; Ефим Гублер, комиссар отряда КИМ партизанской бригады им. ВЛКСМ; Исаак Григорь-ев, комиссар 1-го отряда Первой Витебской бригады; Давид Корон, комис-сар 13-го отряда "Гвардеец" бригады им. Данукалова и др.
Гомельская область:
Виктор Шитман, командир отдельного отряда им. Кирова; Шеел Егуткин, комиссар бригады "Мститель"; Пиня Рейдер, комиссар 252 отдельного отряда, а затем 2-го батальона партизанского полка 8-й Рогачевской бригады;Гирш Эркин, комиссар отряда "Большевик" бригады "Большевик"; Моня Шульгин, начальник штаба партизанской бригады "Вперед"; Сергей Горелик, начальник штаба 117-го отряда бригады "Железняк" и др.
Пинская область:
Давид Бобров и Шлёма Зандвайс, командиры отряда им. Кагановича бригады "Советская Белоруссия"; Яков Рогожин, командир отряда им. Кагановича бригады им. Куйбышева; Борис Хаймович, комиссар 1-го батальона 208 отдельного партизанского полка им. Сталина; Нил Крамер, начальник штаба отряда им. Лазо, бригады им. Молотова; Шолом Фельдман, начальник штаба отряда им. Кагановича и др.
Полесская область:
Марк Филаторов, командир отряда им. 25-летия комсомола 123-й Октябрьской бригады; Эдит Чирлин, командир отряда "Красный Октябрь" 123-й Октябрьской бригады; Зуся Черноглаз, комиссар 37-й Ельской бригады; Илья Канцер, комиссар отряда "Смерть фашизму" 123-й Октябрь-ской им. 25-летия БССР; Мирон Мугерман, комиссар 135-го отряда 130-й Петриковской бригады; Зяма Цымковский, комиссар отряда "За Советскую Родину"; Янкель Эрлах, комиссар отдельного Лельчицкого отряда и др.
Минская область:
Иосиф Фогель, командир бригады "Штурмовая"; Израиль Лапидус, командир отряда им. Кутузова бригады им. Ворошилова; Петр Гренадер, командир 4-го отряда бригады им. Кирова; Исаак Гоникман, командир 3-го отряда бригады "Железняк"; Яков Черняков, командир отряда им. Дзержинского 200-й бригады им. Рокоссовского; Ефим Лихтер, комиссар бригады "Старик"; Моисей Прусак, комиссар бригады им. Щорса; Семен Баркан, комиссар отряда им. Молотова бригады им. Калинина; Борис Верткин, комиссар отряда им. Котовского бригады "Народные мстители" им. Воронянского; Рувим Гольдберг, комиссар отряда им. Гастелло бригады "Дяди Коли"; Михаил Гутковский, комиссар отряда им. Кирова 37-й бригады им. Пархоменко; Герасим Кругликов, комиссар отряда им. Дзержинского 95-й бригады им. Фрунзе; Н.А. Куприянов (Коган), комиссар отряда им. Фрунзе бригады им. Ворошилова; Михаил Левитан, комиссар отряда им. Щорса 37-й бригады им. Пархоменко; Исаак Мильтштейн, комиссар 4-го отряда бригады Н.М. Никитина; Энгельс Павлович, комиссар отряда им. Заслонова 121-й бригады им. Брагина; Арон Хинич, комиссар отрядов им. Бондарцова и им. Хорева 101-й бригады им. Александра Невского и др.
Могилевская область:
Дмитрий Шрейн, командир 210-го отдельного отряда 1-й Осиповичской бригады; Давид Федотов, командир 425-го полка Могилевской бригады; Исаак Гершович, комиссар 277 партизанского полка Кличевской военно-оперативной группы; Рувим Голант, комиссар 210-го отдельного отряда им. Сталина Осиповичской бригады; Самуил Эльканович, комиссар отдельного 5-го отряда "Чекист"; Николай Левин, комиссар 25-го отдельного отряда бригады "Чекист"; Илья Рутман, начальник штаба 5-й Кличевской бригады; Гилей Цивин, начальник штаба 61-й бригады и др.
В 1943--1944 гг. евреи воевали в большинстве партизанских формиро-ваний Белоруссии. В одной только Барановичской области из 695 бойцов и командиров бригады им. Ленина 202 были евреями, в бригадах "Вперед" и им. Чкалова соответственно -- 579 и 106, 1.140 чел. и 239 чел. Всего в 15 бригадах Барановичской области воевало 8.493 партизана, из которых белорусы составляли 46,8%, евреи -- 12,4%, а поляки -- 1,3% (32). К моменту освобождения республики в июле 1944 г. в Лидской партизанской зоне насчитывалось 4.852 партизана (48,9% белорусов, 28% евреев и 0,5% поляков). Показателен и анализ самих источников пополнения партизанских формирований. Из-за линии фронта было прислано 67 чел., 225 чел. вышло из окружения, 505 чел. бежали из плена, 313 чел. дезертировали из полицейских формирований и перешли на сторону партизан, 2.404 были выходцами из местного населения, 124 пришли из леса и от хозяев, а из гетто -- 1.196 чел.(33).
Незначительное количество поляков в партизанских соединениях Белоруссии свидетельствовало о недоверии польского населения Совет-ской власти и нежелание ее восстановления после освобождения от немецкой оккупации. Поляки предпочитали воевать в своих национальных отрядах - батальонах хлопских, отрядах Армии Крайовой и др., оказывая время от времени поддержку белорусам. Как польские, так и советские власти в одинаковой степени считали Западную Белоруссию частью своей законной территории, однако вынуждены были придерживаться межгосу-дарственных договоренностей, подписанных в июле и августе 1941 г.(34). Только в июле 1942--1944 гг. отряды А.К. в Новогрудском округе провели 102 боя против нацистов. Повстанцы А.К. разгромили немецкие гарнизоны в Радуни, Беняконях, Юратишках. В июне 1943 г. они брали штурмом поселок Ивенец, а белорусские партизанские отряды им. Кузнецова, им. Кирова, "За Советскую Родину", по их просьбе, перекрыли дорогу Воложин-Раков-Ивенец, не допустив немецкое подкрепление. В июле и августе 1943 г. белорусские партизаны и польские повстанцы сдерживали натиск шестидесяти тысяч карателей во время блокады Налибокской пущи и с боями прорывались из окружения. В ходе блокады в Ивенецком районе нацисты сожгли 38 деревень, убили и замучили 462 мирных жителя и более 4 тыс. чел. вывезли в Германию(35).
Поворот во взаимоотношениях польских повстанцев и белорусских партизан произошел после разрыва дипломатических отношений СССР и польским эмигрантским правительством 25 апреля 1943 г. Это было обусловлено приближением Красной Армии к границам Польши до 1 сентября 1939 г. и отказом гарантировать ее целостность после изгнания нацистов. Поводом послужила трагедия в Катыни (36). После разрыва СССР был объявлен врагом Польши. В западные области Белоруссии прибыли польские эмиссары из Лондона, которые отстраняли от руководства отрядами А.К. командиров, солидарных с белорусскими партизанами (37).
14 мая 1943 г. в Брестской области партизаны перехватили директивное указание центра партии "Гренадеры" с указанием того, что немцы и белорусы являются врагами поляков. Поляков обязывали готовиться к вооруженному выступлению, собирать оружие, компрометировать белорусов перед немцами. В конце директивы, подписанной одним из руководителей Полесского округа А.К. капитаном Дубинским, отмечалось: "Сливайтесь с партизанами, завоевывайте их авторитет и доверие, а при возможности -- уничтожайте"(38).
Польские повстанцы мешали партизанам передвигаться, препятствовали заготовкам продовольствия, устраивали засады. 7 июля 1943 г. в д. Мачульное Волковысского района выстрелом из засады был убит секретарь Брянского подпольного РК ЛКСМБ Иван Климченя(39). В Щучинском районе засады на партизан устраивали легионеры под командованием Криси (Ян Борисевич) и Вагнера (Чеслав Зайнчковский), в рядах которых находилось три тысячи бойцов. Они разыскивали лесные стоянки партизан, убивали связных подпольщиков, сжигали хутора и деревни в партизанской зоне. В Виленской области в 1943 г. в столкновениях с Армией Крайовой партизаны потеряли 150 чел. убитыми и ранеными, а 100 чел. пропали без вести(40). Частыми были столкновения с польскими отрядами у партизан бригады им. Щорса. Они сообщали, что отряды А.К. уничтожили в Заславльском и Дзержинском районах 11 белорусских деревень, убив 200 мирных жителей, включая стариков, женщин и детей. В Лидском округе было убито около 1 тыс. 200 чел. В бригаду были засланы лазутчики, которые нанесли большой урон. (41).
Среди бойцов А.К. и группировки "Народные вооруженные силы" (Narodowe Sily Zbrojne) был распространен антисемитизм. Евреи были для них носителями не только национальной и религиозной вражды. К евреям относились, как к "просоветскому элементу", преследовали и убивали. Весной и летом 1943 г. пострадали евреи в пущах Липичаны, Налибоки, лесах Руденска, Нарочи и Брянска. В докладах Delegatura (представители генерала Сикорского на оккупированной территории Польши), которые направлялись в Лондон, о евреях говорилось, как о врагах польских национальных интересов и грабителях. В докладе от 20 декабря 1942 г. отмечалось, что банды евреев, действуя параллельно с белорусскими партизанами, нападали на крестьянские фермы, грабили, насиловали и убивали мирных жителей, терроризировали население и отличались "особой жестокостью"(42).
"Еврейские бандиты" (bandyci Zydowscy) часто упоминались в докладах A.K. и N.S.Z. при характеристике ситуации в различных местностях и особенно в Восточной Польше (западные районы Белоруссии). Они содержали описание положения в самих гетто и отношение евреев к польско-советскому конфликту. По оценкам этих докладов, 90% обитателей гетто были настроены пробольшевистски(43). В действительности, подобные оценки были преувеличением и служили оправданием борьбы с советскими партизанами. В 1943 г. в Ивенецком районе отряд подхорунжего 27-го уланского полка Столбцовского соединения А.К. Здислава Нуркевича (псевдоним "Ночь"), который насчитывал 250 чел., терроризировал мирных жителей и нападал на партизан. Были убиты командир партизанского отряда им. Фрунзе И.Г. Иванов, начальник особого отдела П.Н. Губа, несколько бойцов и комиссар отряда им. Фурманова П.П. Данилин, три партизана бригады им. Жукова и др.
В ноябре 1943 г. произошла еще одна трагедия. На этот раз жертвами конфликта между советскими партизанами и уланами Нуркевича стали 10 евреев из отряда Шолома Зорина. В ночь на 18 ноября они заготавливали продукты для партизан в д. Совковщизна Ивенецкого района. Один из крестьян пожаловался Нуркевичу, что "жиды грабят". Легионеры окружили зоринцев и открыли огонь, после чего увели 6 лошадей и 4 повозки партизан. Тех, которые пытался вернуть имущество, разоружили и жестоко избили: Хаиму Сагальчику проломили череп, Ефиму Раскину сломали руку. Издевательства длились всю ночь, а на утро пленных отвели в лес и стали расстреливать. По счастливой случайности, Абрам Тейф и Лев Черняк уцелели, которые смогли добраться до лагеря 106 отряда. В ответ 1 декабря 1943 г. отряд Нуркевича разоружили(44).
Положение в Западной Белоруссии стало предметом обсуждения на Пленуме ЦК КП(б)Б 22 июня 1943 г. Подпольным формированиям было направлено письмо, в котором говорилось, что существование в Белоруссии различных организаций, руководимых польскими "буржуазно- националистическими" центрами необходимо рассматривать, как незаконное вмешательство в интересы советского государства. Отряды и группы, созданные "польскими реакционными кругами" предписывалось разоружать (45). В августе 1943 г. партизаны бригады им. Ворошилова разоружили отряд А.К. подхорунжего Антона Бужинского (псевдоним "Кмитиц"), партизаны бригады им. Фрунзе -- отряд Каспера Милашевского. В декабре 1943 г. в районе Волма--Раков Барановичской области -- разбиты и рассеяны 120 польских легионеров, отказавшихся разоружиться и т. д. Однако самому Нуркевичу удалось тогда избежать ареста(46).
Партизаны заимствовали методы борьбы своего противника, поступая, порой, жестоко по отношению к мирному населению, помогавшему А.К. По свидетельству Марка Тайца, бывшего партизана бригады им. Чкалова, в 1943 г. районе Налибокской пущи действовал отряд легионеров, который казался неуловимым. При ночных проверках хуторов выянилось, что часто мужчины отсутствовали. Командир бригады Фрол Зайцев заявил, что если при повторной проверке мужчины-поляки будут находится вне своих семей, то партизаны расценят это, как попытку сопротивления. Угроза не помогла и хутора вблизи деревень Николаево, Малая и Большая Чапунь Ивенецкого района были сожжены(47). 10 сентября 1943 г. партизаны мстили крестянам д. Ставищи Осиповичского района, по доносу которых накануне были обнаружены и погибли бойцы Штейн, Трифонов и Василенко. Деревню Ставищи сожгли дотла, а жителей от мала до велика, не успевших бежать в лес, расстреляли. На полустанке Деревцы взяли в плен и подвергли мучительным пыткам двух полицейских (48).
Ожесточение между польскими повстанцами и белорусскими партиза-нами достигло такой степени, что последние стали применять "особую" тактику при приеме пополнения. В бригаде им. Дзержинского новоприбывших, просившихся принять в состав партизан, заставляли копать себе могилу, а затем -- стреляли над головами. В рукописной истории бригады было записано, что тому, кто "мужественно мог смотреть смерти в глаза, не терял достоинства, предпочитал принять смерть от рук товарищей, нежели мучиться в позорном рабстве", даровали жизнь и принимали в братскую семью партизан(49).
К началу 1944 г. Красная Армия приблизилась к границам Польши. Польское эмигрантское правительство сделало вывод о том, что наступил момент, когда 300-тыс. Армия Крайова, выжидавшая "с оружием у ноги", должна поднять восстание. Предполагалось, что Польшу освободят западные союзники, а не советские войска. 4 января 1944 г. Красная Армия пересекла польскую границу 1939 г. под Сарнами, а 11 января последовало заявление ТАСС о том, что судьбу белорусских и украинских земель решил плебесцит 1939 г. Одновременно указывалось, что после окончания войны Польше будут возвращены территории на севере и западе, которые Германия насильно отторгла у нее в свое время и, что новая советско-польская граница будет проходить по линии Керзона.
Польское правительство в Лондоне не согласилось с этим и утвердило в феврале 1944 г. план Бужа (буря), об изгнании из Польши немецких войск до подхода Красной Армии. Одновременно активизировалась борьба с партизанами(50). Главный комендант А.К. генерал Тадеуш Комаровский докладывал в Лондон 1 марта 1944 г., что на первое место выдвинулась "оборона от вражеской советской партизанщины и жидовских коммуни-стических банд". С января по июль 1944 г. масштабы братоубийственной войны выросли во много раз. Рапорты, отчеты и боевые донесения, оперативные сводки, докладные записки партизанских отрядов и бригад изобиловали примерами такой борьбы. Возьмем один из них: "Отчет о боевой и диверсионной работе партизанских формирований Лидской зоны за февраль -- март 1944 г."(51).
В записи от 10 февраля 1944 г. говорилось о столкновении партизан бригады им. Кирова с польскими легионерами в Юратишском районе; 12 февраля четыре партизанских отряда этой же бригады вели бои с отрядами Армии Крайовой в Лидском районе; 18 февраля в засаду поляков попали девять партизан-подрывников отряда "Сибиряк", которые возвраща-лись на свою базу с боевого задания на железной дороге Лида-Молодечно. В ответ 24 февраля отряды "Большевик", "Сибиряк", "Роща", "Александра Невского" и "Чкалова" провели операцию против соединения А.К. в районе Молодечно. В марте 1944 г. нападению А.К. подверглись партизаны из отряда "Балтиец", которые заготавливали продукты питания и бойцы отряда "Октябрьский", атакованные на марше, в результате чего погиб начальник штаба отряда Томашевский(52).
Обращает на себя внимание, что документы партизан, их оперативная переписка, боевые приказы, листовки и воззвания к местному населению изобиловали особой терминологией. В них Армия Крайова определялась, как "банда", "белополяки", "национал-фашисты", "польско-гитлеровские отряды", "последыши генерала Сикорского" и т. д. Это было своего рода наследство враждебных отношениях между СССР и Польшей, существовав-ших в 1920-е и 1930-е гг. Названная терминология активно пользовалась в период необоснованных массовых репрессий, жертвами которых стали многие поляки, включая тех из них, кто имел советскиое гражданство. Польское эмигрантское правительство имело все основания не доверять Советскому Союзу и опасаться его вступления в Польшу. Речь шла не только о территориальных потерях, но и о смене всего социально-политического устройства Польши. Вероломство Сталина в полной мере проявилось осенью 1939 г., когда после советской экспансии массовый характер приняли репрессии, аресты и депортации мирного населения(53). Однако, сопротивляясь советскому нажиму, Главное командование Армии Крайовой и его представители на местах допускали крайности, идя на сотрудничество с нацистами. Первые контакты они стали налаживать с лета -- осени 1943 г. после разрыва отношений с СССР. В декабре 1943 и феврале 1944 гг. капитан Адольф Пильх (псевдоним "Гура"), командир одного из отрядов А.К. встретился в Столбцах с офицерами СД и вермахта просил об оказании срочной помощи. Ему было выделено 18 тыс. единиц боеприпасов, продовольствие и обмундирование. За восемь месяцев своего существования (сентябрь 1943 г. -- август 1944 г. отряд "Гуры" не провел ни одного боя с немцами, тогда как с белорусскими партизанами -- 32. Его примеру последовал Анджей Куцнер ("Малый"), пока по приказу штаба округа А.К. его не перебросили в Ошмянский район. Об отношении нацистов к сотрудничеству с "аковцами" мы можем судить по трофейным немецким документам. В феврале 1944 г. оберштурмбанфюрер СС Штраух сообщал в своем рапорте: "Содружество с белопольскими бандитами продолжается. Отряд в 300 чел. в Ракове и Ивенце оказался очень полезен. Переговоры с бандой Рагнера (Стефана Зайончковского) в одну тысячу человек закончены. Банда Рагнера усмиряет территорию между Неманом и железной дорогой Волковыск--Молодечно, между Мостами и Ивье. Установлена связь с другими польскими бандами"(54).
С оккупантами сотрудничал и командир Наднеманского соединения Лидского округа А.К. поручик Юзев Свида (Вилейская область). Летом 1944 г. в Щучинском районе польские легионеры получили под свой контроль местечки Желудок и Василишки, где они заменили немецкие гарнизоны. Для нужд борьбы с партизанами им были предоставлены 4 автомобиля и 300 тыс. патронов(55). Отдельные подразделения Армии Крайовой проявляли большую жестокость к мирному населению, которое подозревали в симпатиях к партизанам. Легионеры сжигали их дома, угоняли скот, грабили и убивали семьи партизан. В январе 1944 г. они расстреляли жену и ребенка партизана Н.Филиповича, убили и сожгли останки шести членов семьи Д.Величко в Ивенецком районе. В марте 1944 г. "аковцы" сожгли 28 хуторов и деревню Большие Березовцы Василишского района, расстреляв 30 крестьян. В Заславльском и Дзержинском районах они предали огню одиннадцать белорусских деревень, убили двести мирных жителей(56). Наряду с белорусскими крестьянами, оказывавшими содействие партизанам, легионеры А.К. преследовали евреев. Зимой 1943/1944 г. партизаны отрядов им. Александра Матросова и им. Котовского спасли от "аковцев" более 70 евреев (женщин и детей) -- членов семей партизан. Их переправили через Неман и укрыли в партизанской зоне Щучинского района(57).
Армия Крайова настолько подорвала к себе доверие, что когда летом 1944 г. легионеры начали просить о перемирии, сообщали о готовности повернуть оружие против немцев, партизаны не верили и рассматривали это, как военную хитрость. Тем не менее, эти предложения звучали все настойчивее. 27 июня командир партизанского отряда "Искра" в Барановичской области докладывал командованию своей бригады, что получил обращение АК из Новогрудка, в котором, в частности, говорилось, что поляки всегда хотели находиться в дружбе с "кровным и большим славянским народом", что "взаимно пролитая кровь указывает нам дорогу к взаимной договоренности"(58). В Лидском районе предложение о военном союзе было передано командованию бригады им. Кирова, в Белостокской области -- секретарю подпольного обкома КП(б)Б Самутину. Подтверждение намерений польской стороны к отказу от конфронтации и взаимодействию с белорусскими партизанами отмечалось в директивах эмигрантского правительства в Лондоне. В телеграмме от 4 июля 1944 г. указывалось, что по мере приближения фронта командиры А.К. обязаны предлагать военное сотрудничество советской стороне (59). Однако инициатива была упущена. 21 июля 1944 г. в Москве был образован Польский Комитет Национального Освобождения (ПКНО). В январе 1945 г. командующий Армией Крайовой генерал Леопольд Окулицкий (Медведь) объявил о роспуске А.К., а 16 августа 1945 г. в Москве был подписан договор о советско-польской государственной границе, установленной по линии Керзона(61).
К ноябрею1945 г. правительство БССР и ПКНО достигли соглашения о репатриации польского и еврейского населения в Польшу, как бывших польских граждан. Для многих это была единственная возможность легально покинуть территорию Советского Союза. Всего на 1 декабря 1945 г. по Белорусской ССР изъявили желание и зарегистрировались на выезд 390 тыс. 939 поляков и 3 тыс. 980 евреев(62). Многие из евреев, оказавшиеся в Польше, приняли решение о выезде в Палестину, где стали и участниками создания государства Израиль.
Таким образом, в 1941--1944 гг. антифашистское сопротивление в Белоруссии носило противоречивый характер. Вклад белорусов и поляков в борьбу с немецкой оккупацией во многом зависел от их политических целей. Евреи испытывали на себе не всегда дружественное отношение со стороны других участников сопротивления и становились, порой, жертвами их междуусобной борьбы. Многие скрывали свою национальность, продолжая борьбу в составе польских и белорусских отрядов. Политика скрытого государственного антисемитизма, долгое время проводившаяся в Польше и Белоруссии, отрицание Катастрофы препятствовали научному исследованию этойпроблемы.
|
|
|
