Было. Но быльем не поросло
Михаил Нордштейн
О книге Леонида Смиловицкого «Евреи в Турове. История местечка Мозырского Полесья» (Иерусалим, 2008 г., 848 с.) – широкое историческое полотно жизни евреев белорусского Полесья с 1800 г. до середины ХХ века.
Местечко... Это не просто населенный пункт в польской, украинской или белорусской глубинке, не просто провинция, дающая повод для снисходительных усмешек и упреков в недалекости, ограниченности, наивности. Да, здесь жили «люди невеликие»: кузнецы, столяры, сапожники, рыбаки, возчики, лесорубы, землепашцы-арендаторы, мелкие торговцы, шинкари, аптекари... Впрочем, разве перечислишь все занятия обитателей местечек! Добывали хлеб насущный, как умели, но собственным трудом, демонстрируя недюжинную предприимчивость. Отсюда в «большую жизнь» выходили будущие знаменитости – политические деятели, ученые, музыканты, художники, поэты, писатели ... Местечко – это целый мир еврейской истории, самобытный и неповторимый. Об этом мире, его истории и культуре, его людях, драматических реалиях и написана эта книга – плод многолетнего кропотливого исследования.
Евреи в Турове ... А где их не было на просторах Российской империи? Туров – городок маленький, это не Киев или Одесса. Стоит ли тратить время на чтение такого фолианта? Еще как стоит! В этом нетрудно убедиться, открыв книгу Леонида Смиловицкого. Прежде всего, обращает внимание основательность работы. Автор повествует неторопливо и методично, закрепляя завоеванные рубежи ссылками на источники и комментариями.
Выбор темы не случаен. Туров – один из древнейших городов Белоруссии, упомянутый еще в «Слове о полку Игореве». Однако судьба еврейской общины долгое время оставалась в тени. В лучшем случае, ей отводили второй план, когда речь заходила о межнациональных взаимоотношениях.
Тема исследования фактически гораздо шире, чем заявлена в заглавии. И читатель быстро в этом убеждается. Еврейские местечки Польши, России, Литвы, Украины и Белоруссии, похожие между собой, одновременно имели и существенные отличия. Какие именно? Что лежало в их природе? Что представляли неповторимые черты? Ответы на эти вопросы пытливый читатель найдет на страницах книги.
Еврейское местечко – это не белое пятно в научной, исторической и художественной литературе. Несмотря на все войны, революции и погромы, огненным смерчем не однажды пронесшиеся по территории Белоруссии, следы жизни местечкового еврея оставили о себе память в архивах, периодической печати, литературе, прочно отложились в народной памяти.
Попытки отобразить эту жизнь делались неоднократно. До революции 1917 г. – чаще, после нее – реже. К концу тридцатых годов интонации поменялись. О местечке говорили, как о несуразном пережитке, препятствии грандиозным планам ленинско-сталинского индустриального и культурного преобразования страны. Справедливо ли это?
Леонид Смиловицкий взял на себя ответственность показать Полесскую глубинку через призму еврейского местечка. Перед нами – цельное историческое полотно, дающее представление о самых разных сторонах жизни эпохи, ушедшей в небытие. Выбранные сюжеты рассматриваются на протяжении полутора столетий на фоне событий российской и советской истории. Евреи Полесья представляли неотъемлемую часть этого обширного края (около 20 тыс. кв. км). Читатель узнает о преданиях далекой старины, природе и людях, семье и быте, религиозной жизни, еврейском образовании, ремеслах, ярмарках, коробочном сборе, волостном суде, рекрутах, борьбе с пожарами, охране здоровья, эмиграции и даже о рыбной ловле. Такой подход расширяет масштаб исследования, поднимает его значимость.
Композиция монографии хорошо продумана. «Введение», четыре главы, выдержанные по хронологии, «заключение» и обширные приложения документов.
Каждая глава носит самостоятельный характер, поэтому начинать знакомиться с книгой можно с любой ее части. У глав – своя градация: от общего к частному. Заголовки конкретные и выразительные. Взять, скажем, страницы, где рассказывается о семье и быте: «общая судьба», «вступление в брак и роль женщины», «деторождение и сохранение потомства», «национальная кухня», «детали быта», «подсобные промыслы», «благоустройство местечка», «стереотипы в сознании и поведении», «языковые заимствования».
Или об экономической и культурной жизни после революции: «от военного коммунизма к НЭПу», «контрабандисты», «регистрация недвижимости», «социально-демографический состав населения», «кооперация», «лесное хозяйство», «наступление на частника», «национальный местечковый Совет», «белорусизация», «культурная жизнь».
Или о массовых репрессиях: «вредительство в местечковом хозяйстве», «шпионаж и терроризм», «использование служебного положения», «обвинение в неискренности», «дети бывших «эксплуататоров», «недоносительство на родственников», «работа суда», «начало реабилитации», «зализывание ран» ...
Автор с успехом использовал метод сравнительного анализа. Выбрал и проследил аналогичные сюжеты до и после 1917-го: профессии и виды занятости жителей местечка, школа, медицина, работа на земле, служба в армии, поиски социального мира, стабильности... И еще: насколько евреи могли за себя постоять, кого брали в союзники.
Эпизоды, штрихи, детали – это капилляры Истории, по которым она несет кровоток Правды. Как было на самом деле? На этот вопрос книга отвечает богатейшим фактическим материалом. С цифрами, именами, статистическими выкладками. В книге свыше 120 таблиц. Рассказывая, например, о переселении белорусских евреев в Крым, автор подвергает анализу социальный, профессиональный, возрастной состав переселенцев, состояние трудоспособности. Все эти подробности помогают глубже осмыслить жизнь евреев Мозырского Полесья.
Книга прослеживает судьбы целых туровских семей – Шифманы, Айбиндеры, Брегманы, Вайнблаты, Гоберманы, Глозманы, Голины, Гительманы, Коробочко, Муравчики, Запесоцкие, Лельчуки, Райхманы, Розенфельды, Флейтманы, Шляпинтохи, Шустерманы, Чечики, Медведские ... свыше 500 фамилий!
Кстати, о Медведском. Раввин – центральная фигура в еврейском местечке. К нему шли за советом, просили рассудить в житейских спорах и конфликтах. Он – носитель высокой нравственности. Высокая духовность – это не только усердные молитвы. Это и добрые поступки. Мовше Овсеевич (бен Иегошуа) Медведский был потомственный раввином. Отказался подлаживаться под неправедную власть, хотя прекрасно знал, чем это грозит.
Его обвинили в клевете на советскую власть и враждебной агитации, что послужило формальным поводом для ареста. Раввин считал, что в Турове брали под стражу и ссылали невиновных людей: «Какие это враги, если говорят только правду?» Мовше приписывали слова о том, что колхоз – это настоящее рабство, что крестьянину и раньше было плохо, но теперь еще хуже, что местечко потеряло надежду, «людей убывает и убывает», расстреливают тех, кто хочет хорошей жизни для всего народа. Арестованный в 1937 г., Медведский сгинул без следа в застенках НКВД. Но память о благородном и мужественном человеке благодаря книге «Евреи в Турове» не ушла в небытие.
Сколько в монографии и других примеров мужества и человеческого достоинства! Завскладом леспромхоза Янкеля Боруховича Гительмана обвинили в контактах с польской разведкой. Но то, что удавалось вырвать под пытками, придя в себя, он отвергал. И это спасло жизнь. Пройдя через пыточный ад, ГУЛАГ, ссылку, Гительман в 1958-м был полностью реабилитирован.
Книгу пронизывает любовь к своему народу: гордость за героизм на фронтах и в партизанских отрядах, боль за его страдания и пережитые трагедии. Однако автор вовсе не стремится приукрасить местечковый люд, обойти молчанием «неудобные» факты, бросающие тень на евреев с высоты нашего времени. Увы, были и в Турове, и в других еврейских местечках мошенники-авантюристы, доносчики, ретивые гонители иудаизма – да кого только не было, как и в каждом народе! Еврейскую религию зачастую душили руками самих же евреев. Верный правде, автор и здесь приводит факты, называет фамилии, указывает источники.
В своем исследовании Леонид Смиловицкий сбивает «замки умолчания», навешенные в угоду политической конъюнктуре. Например, миф о том, что в Белоруссии не было погромов. Так были или нет?
Погромы – эта неотъемлемая часть и проклятие еврейской истории – долгое время миновали Туров. Их не было здесь со времени казацких войн, сотрясавших Речь Посполитую. Последний раз евреи в Турове пострадали от стрельцов русского царя Алексея Михайловича, воевавшего с польской короной в XVII веке. С тех пор еврейская община не знала ни кровавых наветов, ни жестоких преследований. Они обошли ее стороной в 80-е гг. ХХ века, когда после убийства Александра II сотни еврейских общин в империи стали жертвами погромщиков. Даже революция 1905 г. не докатилась погромной стихией до этой глубинки Полесья. Белорусы и евреи дорожили добрососедством и не собирались утратить его в угоду пришлым черносотенцам из соседних губерний.
Однако в годы революции и гражданской войны все изменилось. Одна за другой последовали три волны погромов, оставившие на Полесье страшный след. Сначала это было делом рук польских легионеров (август 1919 г. – июль 1920 г.), потом – Савинкова и Булак-Балаховича, а затем – банд «самостийных» атаманов (1920-1921 гг.). Евреи оказались наиболее доступной и беззащитной жертвой. Большевики считали евреев (наиболее состоятельных) - эксплуататорами, поляки – «христопродавцами», крестьянские «батьки» – «жидокомиссарами», ответственными за продразверстку, а белорусские националисты – противниками возрождения «незалежнай» Беларуси.
Советские идеологи не хотели привлекать к этой теме внимание, чтобы не вызвать сочувствие к евреям. Это замалчивание продолжалось и в послевоенные годы, когда государственный антисемитизм в СССР еще больше усилился. Да и сейчас, в России и Беларуси, эта тема не в ходу.
Читатая книгу Леонида Смиловицкого, становимся свидетелями страшной картины издевательств над евреями местечек, грабежей и убийств. Разрушение и осквернение синагог, глумление над еврейскими традициями, поджоги, убийства и насилия над женщинами...
Как это стало возможно? Почему люди податливы наветам, позволяют попирать извечные человеческие ценности?
Неприкрытая правда Истории всегда заставляет думать. В этом отношении книга «Евреи в Турове» с ее поистине огромным фактическим материалом дает вдумчивому читателю богатую пищу для размышлений. Трагедии, постигшие евреев в разные годы и, особенно в период нацистской оккупации, не случились вдруг. Расчеловечивание, растление душ – процесс длительный, порой и не очень заметный. Тлеющие угольки ксенофобии, корыстолюбия, жестокости могут долго тлеть, но при благоприятных обстоятельствах полыхнуть буйным и смрадным пламенем.
Есть в книге эпизод ... В апреле 1942 г. в Турове расстреляли группу еврейских женщин и детей. Это были «полукровки», их еврейские отцы служили в Красной Армии. После расстрела палачи возвращались в комендатуру ... с песнями.
Это люди? А ведь они – не пришельцы с другой планеты. Соседи из окрестных деревень. Кто-то из них состоял в комсомоле, кто-то ходил в сельских активистах. Как же тут не задуматься о нравственном распаде личности! А происходит это, когда разрушен стержень, присущий всякому нормальному человеку, – человечность.
Научное исследование ценно своими источниками. Найти их и правильно использовать – лучшая характеристика квалификации автора. Д-р Смиловицкий черпал материал в многочисленных архивах и библиотеках. На разных языках и среди них особо редкие, например, выходившие на иврите газеты «hа-Мелиц» за 1864–1896 гг. (Санкт-Петербург), и «hа-Цфира» (Варшава) за 1884–1905 гг., подшивки которых сохранились в Национальной библиотеке Израиля. Или «Отчеты комитета Общества вспомоществования евреям земледельцам и ремесленникам в Сирии и Палестине за 1896-1903 годы», напечатанные в Одессе; материалы переписи еврейского населения Палестины, проведенные Мозесом Монтефиоре XIX веке, «Энциклопедия Халуцей hа-ишув вэ-бонав» («Энциклопедия первопроходцев государства и его строителей»), Тель-Авив 1947 г.
В поиске ответов на поставленные вопросы историк обратился в двадцать три (!) архива Беларуси, России, Украины, Израиля, США. Умение работать с документами, это искусство которое приходит с годами. Найти подтверждение своей догадке, проверить достоверность документа, не пойти по ложному следу, оставаться верным теме. Наконец, интуиция исследователя. Как это ни просто, сколько возможностей оступиться …
Автор сумел разыскать бывших жителей Турова и их потомков, живущих сегодня в разных уголках мира: Израиле, США, Канаде, Германии, Англии, Латинской Америке и даже в Южной Африке. Многие из них никогда не говорили и не читали по-русски, но сохранили предания о местах, откуда вышли их предки. Благодаря семейным архивам удалось восстановить то, что было утрачено в самой Белоруссии во время неоднократных иноземных нашествий и революций, нацистской оккупации и социалистических преобразований. Семейная история в условиях советского общества представляла собой бомбу замедленного действия, поскольку вызывала столько неудобных вопросов, на которые государству нечего было ответить. Преодолеть этот барьер, найти свидетельства современников, которые прокомментируют архивные документы – залог успеха.
Собрав огромный материал, автор не ограничился только регистрацией событий. Он сопоставляет, ищет общее и особенное, определяет, что именно прячется за «кадром», какие прослеживаются тенденции? Глубина анализа ощущается в каждой главе. Автор не беспристрастен, хотя избегает ненужной риторики.
Монография написана живым литературным языком без вычурных и наукообразных терминов и громоздких словесных оборотов. Упругость и точность изложения, где нет лишнего, все логично, убедительно, – несомненное достоинство книги.
Наглядность погружает читателя в атмосферу ушедшего времени и позволяет почувствовать колорит эпохи. Жизнь местечка запечатлели около 200 фотографий. Полесские пейзажи, портреты местных жителей: кузнецы, бондари, водоносы (была такая профессия), портной, рыбаки чинят сеть, молящийся еврей, переписчик Торы ... А это комсомольцы сапожной мастерской, учителя и выпускники предвоенной школы, врачи Туровской больницы, бойцы и командиры Красной Армии... Мы видим краеведческий музей, калитку еврейского дома, крыши, частное подворье... Старый и новый Туров. Дореволюционный и советский. Еврейский и белорусский. И в совокупности всех этих фотографий живой, настоящий.
Научно-справочный аппарат поражает объемом и скрупулезностью. В именном указателе – свыше тысячи имен, в географическом – более 500, в списке использованной литературы – за 300. Есть словари сокращений и терминов. Приводятся понятия, связанные с еврейской традицией, указатели организаций, движений и партий, территориального деления, социального статуса и должностей, особенности советской терминологии. Есть в приложении: списки евреев Турова на выборах в Российскую государственную думу по Мозырскому уезду Минской губернии (1907 г.), учащихся и учителей еврейской школы, жителей Турова, пострадавших от погромов, торговцев и кустарей, не имевших наемных работников, участников Великой Отечественной войны ... И это далеко не все.
В одном из приложений – стихотворение Геннадия Шляпинтоха (Цитирую с сокращением):
Нет евреев
Привез я новость –
В Турове асфальт
На улицах лежит под синим небом.
Все так же Припять медленно течет
К Днепру из Польши...
Здесь, как и раньше, – рубленные избы,
Заборы и трава, но меньше пыли...
Есть магазины, школа и музей
С моделью городища и собора.
Собор давно разрушен,
Как и церкви, как синагоги, кладбища, каплицы.
А лица – такие же, как сотни лет назад.
Но нет евреев.
Истины ради, поправим Г. Шляпинтоха: сегодня в Турове осталась единственная еврейская семья – Флейтманов. Но все равно грустно. Это чувство усиливает иллюстрация на обложке: обветшалая, полузатопленная лодка как символ ушедшего местечка.
Исчезло не само по себе. Ему нанесли глубокие раны гражданская война, польская оккупация, погромы, коллективизация, сталинские репрессии, планомерное удушение советской властью еврейских культуры и религии. И, наконец, самое трагичное для евреев в ХХ веке – Холокост. Чудовищным катком он прошелся и по евреям белорусского Полесья. А то немногое в еврейской жизни, что удалось восстановить после войны, доканала политика государственного антисемитизма в СССР.
Книга с невеселым концом? Но после ее прочтения ощущаешь не только печаль. Еврейский народ, несмотря на все тяжкие испытания, выпавшие на его долю, жив! А значит, живы его духовность, культура, традиции.
Подобные работы появляются редко. Все собранное и осмысленное Леонидом Смиловицким по истории мозырского местечка – это большой опыт: политический, хозяйственный, культурный, религиозный, нравственный. Опыт, выстраданный многими поколениями. Ему работать и работать, обогащая наш разум и наши души.
Леонид Смиловицкий (1955), доктор исторических наук (1984), старший научный сотрудник Центра диаспоры при Тель-Авивском университете (с 1995), изучает историю евреев Белоруссии, публикуется в Израиле, Англии, США, Германии, Франции, России и Белоруссии; автор книг «Евреи Беларуси: из нашей общей истории, 1905–1953 гг.», Минск 1999 г., «Катастрофа евреев в Белоруссии», Тель-Авив 2000 г.; «Евреи в Турове. История местечка Мозырского Полесья», Иерусалим 2008 г.
|
